[COLOR=darkblue]Была моя любовь немного близорукой,
Из суетной толпы себе не выбирала,
И то, что разглядеть ей в людях было мукой,
Влюблённая, с лихвой о каждом сочиняла…
Один был ростом мал «зато душою светел!»,
Другой был слишком толст «горяч! – большое сердце...»
А «прочие дела» могла и не заметить,
Она любила греть, она мечтала греться.
Её, как Госпожу, нигде не принимали,
А кто-то грубо звал меж словом «идиоткой»,
Её не берегли, смиряли и теряли,
Она была слепой, наивною и кроткой,
Ходила по дворам, заглядывала в окна,
Грустила у воды, склоняя ветки ивы,
Но как-то, до костей от холода продрогла,
И ей нести себя едва хватало силы,
Она упала ниц, в насмешливую слякоть,
Не слыша ног чужих по худенькому телу,
И сердце, очерствев, устало жить и плакать,
От счастья, от утрат не пело, не болело,
И каждый, обходя то место стороною,
Не поднимая глаз, молился об умершей,
Как часто мы, друзья, не веруем в живое,
Нам надобно распять, чтоб полюбить...
воскресшей.
(с)Эля Григ[/COLOR]